В тантре практикующие полностью признают как
благотворные, так и неблаготворные события, которые
происходят в уме, одновременно избегая отождествления
с ними и отвращения по отношению к ним. Благотворные
и неблаготворные умственные состояния рассматриваются
как просто возникающие из предшествующих проявлений;
практикующие сосредотачиваются на сущностной чистоте
природы будды, что лежит в основе обеих категорий ум-
ственных состояний и обе их оживляет.
В контексте данной практики мы говорим, что даже
умственные искажения проявляются из природы будды.
Суть в том, чтобы не подавлять эти искажения, а признать
их, а затем присвоить их энергию и преобразить ее. Тантра
использует на пути каждую толику энергии – независимо
от того, кажется ли она позитивной или негативной. Это
касается и мощной энергии счастья, которую мы также
преобразуем в путь. Подобное преобразование происходит
за счет отсутствия привязанности к этой энергии: мы не
воспринимаем счастье как нечто окончательное, а просто
допускаем его проявление – позволяем его энергии течь
беспрепятственно. Проблемы возникают только в тех слу-
чаях, когда мы привязываемся к вещам, которые кажутся
источниками счастья. Мы цепляемся за эти явления и на-
деемся, что они будут существовать устойчиво, – и в конеч-
ном итоге их душим.
Для тибетцев тантрическая практика представляет со-
бой достославный венец буддийского пути, везущий нас
к просветлению «поезд-экспресс». Тем не менее нам как
жителям Запада и представителям другой культуры следует
при рассмотрении значимости тантрического пути пом-
нить о двух вещах.
Первое: тантрический путь, может быть, и является
вершиной тибетского буддийского пути – но это вовсе не
означает, что он важнее других его аспектов. Каждая часть
буддийского пути – с самых основополагающих нравствен-
ных заветов и до открытости сердца и любящей доброты, а
затем и до самого тонкого понимания пустотности – имеет
собственную уникальную ценность. Без глубокого пости-
жения и практики нравственных заветов тантрический
путь может выйти из-под контроля и начать приносить
вред. Без постижения пустотности используемые в тантре
визуализации и образы остаются простой фантазией. Всё
это – взаимосвязанная сеть.
Второе: тантрический путь – это именно путь; его не
следует путать с самой целью, то есть реализацией. Тибетцы
считают тантру самым быстрым путем к состоянию будды,
но это не означает, что она – единственный путь или само-
цель. Даже в контексте буддизма махаяны существуют дру-
гие пути (такие как дзен), настолько отличные от тантры,
что распознать их общие корни в учениях Будды может
быть сложно. Жизненно важно не цепляться за один путь
или одну школу как превосходящие другие, а практиковать
те учения, что наиболее очевидно приносят пользу нам и
другим. Таков прагматичный, альтруистический настрой,
который пронизывает тибетский буддизм с самых его
основ и особенно актуален в нашем плюралистическом
современном мире – мире, где мы стремимся утолить свое
сущностное стремление к духовному пробуждению.
— — — — — — —
Из книги «Тибетский буддизм с самых основ» Б. Алан Уоллес.
http://www.contemplative.ru/alan-wallace-tibetan-buddhism/
www.contemplative.ru | www.alanwallace.org